«Давайте в этом выпуске разрушать стереотипы о французах», – сказала я главному редактору и начала договариваться об интервью. С французом. О Франции и французах. Кто же знал, что все пойдет не туда, и разговор зайдет о жизни и смерти, и о том, чем же так хороши клише. Таковы они, эти французские мужчины: слушать их можно бесконечно. Особенно, если твой собеседник – некогда утверждавший, что любовь живет три года, а сейчас молодой папа в 52года, Фредерик Бегбедер.
– Этой осенью в Киеве и во Львове вы презентуете свой новый роман «Бесконечная жизнь», в котором пробуете разобраться, сможет ли человек вскоре жить 300 или 500 лет. Вы бы сами хотели быть бессмертным или жить сотни лет? Не было бы скучно?
– Смерть утомляет меня даже больше, чем вечная жизнь. Мы не знаем, будет ли 300-летняя жизнь скучной, потому что мы никогда этого не пробовали – оставаться в этом мире так долго. В древние времена люди жили всего 30 лет. Сейчас почти 100, и никто не жалуется. Мы не видим на улицах демонстрации стариков, скандирующих: «Пожалуйста, убейте меня, моя жизнь слишком длинная!». В конце концов, бесконечная жизнь – это бесконечное количество шансов и возможностей. Кто-то, может быть, и заскучал бы, а вот я отрывался бы на полную!
– В нашем прошлом интервью, которое было два года назад, вы мне сказали, что единственный побочный эффект двадцатишестилетней разницы в возрасте с вашей женой Ларой Мишели – это страх. Вы боитесь умереть слишком рано, а потому собрали команду лучших французских врачей, чтобы прожить как можно дольше вместе с любимой. Насколько сильно «Бесконечная жизнь» связана с вашими личными переживаниями?
– Полностью. Как обычно, мне нравится писать о пережитом лично – прямо или посредством погружения в чью-то историю, как это было с «Уной и Селинджером». На это исследование возрастных возможностей человечества у меня ушло три года. И за это время я подружился с некоторыми лучшими генетиками планеты. Это принесло мне двойную пользу. Во-первых, я все так же продолжаю следить за собой и следовать советам лучших специалистов, чтобы как можно дольше оставаться в форме. А во-вторых, имея солидное научное подспорье, я написал книгу. И даже после этого продолжаю интересоваться этой темой – молодостью и долголетием. Я такой же сумасшедший, как Майкл Джексон, но я все еще жив, а он нет!
Фредерик с Ларой в Сан-Себастьяне. Фото: из личного архива Ф. Бегбедера
Фредерик с Ларой в Сан-Себастьяне. Фото: из личного архива Ф. Бегбедера
– К слову, какие основные перемены произошли у вас в жизни за последние два года? Что для вас два года – это много или мало?
– О, именно за эти два года очень много всего случилось… Среди прочего много поворотных и судьбоносных моментов. Так, я покинул Париж и отправился на новое место жительства, чтобы поддерживать более здоровый образ жизни. Теперь я живу в маленькой деревушке недалеко от Атлантического океана. Я занимаюсь спортом, причем делаю это каждый день, лучше питаюсь, не курю. А еще за последние три года у меня родилось двое детей! Единственное, что я не бросил, это тусоваться и ходить на вечеринки! (Улыбается.) Это очень плохо, но, пожалуй, это пока большая часть меня. Так что два года могут быть чем угодно – не только большим или малым отрезком времени, но и чередой событий и переживаний, которые меняют качество твоей жизни.
«Страна Басков, в которой я сейчас живу, — это рай на земле!». Фото: Shutterstock.
– Мне кажется, тема переосмысления своей жизни в разных ее проявлениях – это предмет обсуждения на всех уровнях от искусства до соцсетей, от скамеек метро до врачебных кабинетов. Как считаете, в чем основной посыл современной литературы?
– На мой взгляд, каждый писатель закладывает свой месседж, и у каждого времени есть взгляды «вне времени». Мне нравится, когда книги заставляют меня видеть мир по-другому. Хорошая книга должна изменить мою жизнь навсегда. Таков уж основной посыл современной литературы, мне кажется – заставить посмотреть на привычные вещи под другим углом.
– Расскажите о типичных буднях французского писателя. Как обычно проходит ваш день? Начинается ли он с кофе и круассана, как диктует стереотип о французах?
– Да! И затем я начинаю печатать. Не хочу вас разочаровывать, но жизнь писателя не является сплошным захватывающим приключением. По большей части целый день я сижу за своим столом и работаю. Никак иначе производить литературу на свет, увы, нельзя.
– А в целом какие стереотипы о Франции и французах не соответствуют сегодняшнему дню?
– Все стереотипы верны. Всегда. Французы любят вкусную еду, страстный секс, хорошую литературу и дорогой парфюм. Они высокомерны и эгоистичны и все всегда критикуют. Все это точно. Стереотипы относительно украинцев ведь тоже верны! Девушки прекрасны, а парни любят много выпить. Что ж… мне нравятся клише, они делают жизнь проще.
– Вы работаете дома, в кабинете, или можете работать и вне своего пространства, например, в кафе?
– В большинстве случаев мне нужна тишина и спокойствие, чтобы работать. В кафе я могу делать заметки, если мне пришла в голову какая-то мысль или я заметил интересную сцену из реальной окружающей меня жизни. Но в целом это все же не мой вариант. В работе я люблю уединение и отсутствие лишних звуков.
Café de Flore. Фото: facebook.com.
– Знаю, что у вас есть особенная связь с парижским Café de Flore. Как вас свела судьба с этим заведением и что оно значит для вас?
– О, это правда особенная связь… Дело в том, что я всю жизнь прожил в этом районе, и владельцы этого кафе – мои близкие друзья. Более того, 24 года назад я там создал литературную премию! Конечно, когда я жил в Париже, меня там часто можно было встретить – я любил там не спеша пообедать или выпить кофе на террасе. Еще я люблю Café de Flore, потому что Симона де Бовуар его любила. А я люблю Симону. У нее были голубые глаза и красивые зубы.
– К каким еще заведениям в Париже вы испытываете симпатию? В каких кафе, барах или ресторанах вы можете сидеть часами?
– Мне нравится 10-й квартал. Поскольку я больше не живу в Париже, то, когда сюда приезжаю, посещаю тут новые места. Например, мне очень понравился Hotel Grand Amour (18 rue de la Fidélité). Какой там бар! Для идеальных посиделок атмосфера что надо. Да и сам отель крут. А еще мне очень нравится бар отеля Lutetia – очень рекомендую, если вы уважаете хорошую барную эстетику. Также люблю La Société на площади Сен-Жермен за возможность поесть салат в компании известных моделей. Ночью можно отправиться в отель Bourbon: хороший клуб с безумной толпой и весельем. В духе вечеринок, которые я так люблю.
Бар в отеле Lutetia — один из любимых парижских баров писателя. Фото: hotellutetia.com
Le Grand Amour. Фото: hotelamourparis.fr
– Куда вы чаще всего отправляетесь, если вам хочется отдохнуть? Какие регионы Франции вы любите и за что?
– Страна Басков, в которой я живу, – это рай на земле! Я люблю Биарриц, Байонну, Сар, Эноа – там невероятно красиво, чудная атмосфера, люди и кухня. Вообще для отдыха отлично подходит не только Франция. Например, мне нравится Сан-Себастьян в Испании: то, как они готовят говядину, – это что-то с чем-то. Когда хочется проветриться, езжу в Португалию – солнце, ветер и океан как раз идеальны для этих целей. Вообще после пятидесяти наступает время двигаться на юг! В следующем месяце я поеду в Марокко, чтобы исследовать их чудные дома – риады. Да, я хочу жить веками, но если уж умирать, то я хочу умереть в теплом месте.
Сар, Франция. Фото: Shutterstock
– Какие ваши любимые направления для путешествий? Что больше любите – летать на острова или познавать большие города?
– Острова! Морис, Мальдивы, Сейшельские острова. Есть в них что-то идиллическое. С годами начинаешь понимать, что это не только роскошь ради роскоши, как это было в «99 франках». Это еще и красота, и умиротворение, и действительно бегство от действительности. Люблю эти места, но моим настоящим фаворитом является остров Харбор (Багамы).
Фредерик Бегбедер с женой Ларой на Багамах. Фото: из личного архива Ф. Бегбедера
– Что делаете первым делом, когда в самолете загорается лампочка, дающая сигнал, что можно расстегнуть ремни? Чем обычно занимаетесь в перелетах?
– Пью! Зову стюардессу и прошу белое вино или Jack Daniel’s. А потом могу и немного поработать, что-то набросать. Самолеты – мои музы. Нет связи, Интернета – ничего не отвлекает.
– А как много времени проводите в Интернете? Используете ли вы социальные сети и как к ним вообще относитесь?
– Это вы по адресу вопрос задали. (Смеется.) Нет социальным сетям! Я бойкотирую Facebook, Instagram и Twitter. Я считаю, что это новый опиум для народа. Соцсети заставляют людей грустить и шпионят за их личной жизнью. Иди к черту, Цукерберг!
«Життя без краю»*
«Життя — це масове убивство. 59 мільйонів смертей на рік. 1,9 на секунду. 158.857 щодня. Заки ви прочитаєте цей абзац, на світі вже помре зо двадцять людей, а якщо ви читаєте повільно, то ще й більше. Загальна байдужість косить людство. Але чому ми терпимо цю щоденну бійню під приводом того, що це природний процес? Раніше я думав про смерть раз на день. Але перетнувши межу в півстоліття, я почав думати про неї щохвилини. Ця книжка розповідає, як я вчинив, щоб не померти безглуздою смертю, як усі решта. Нема дурних помирати без боротьби».
— Ф. Б.
* перевод на украинский издательства «КМ-Букс». Ищите с 16 сентября в сети магазинов «Буква».
Текст: Мария Рубан
Читайте еще: Осень, Франция и Haute-Couture: тематические бранчи в Париже
